Перерождение - Страница 112


К оглавлению

112

У наклонного въезда стоял погнутый ветрами знак с полустертой надписью:

...
10 — Ш ССЕ СЪЕ Д
П ЛМ — СПР ГС 25
И ЬО 55

Алиша снова вернулась к группе.

— Внизу все чисто. Поторапливайтесь!

Благодаря приличному состоянию шоссе колонна снова набрала скорость. По Сан-Горгонио дул горячий ветер. Питеру казалось, ему обожжет и глаза, и все лицо. Кстати, он с самого привала не мочился… Нужно обязательно попить! Тео смотрел в бинокль, придерживая поводья одной рукой. Они приблизились к энергостанции настолько, что было видно, какие из турбин работают, а какие — нет. Питер попробовал сосчитать работающие, но быстро сбился.

Когда съехали с Восточного шоссе, тень горы уже падала на долину. Вот наконец энергостанция — полуутонувший в земле бетонный бункер в окружении высокого забора. Забор держали под таким напряжением, что любой, кто прикоснется, моментально превращался в живой факел; за ограждением начиналась силовая магистраль, толстой медной змеей заползающая на почти отвесный восточный склон горы, который служил естественной преградой. Тео спешился и снял с шеи кожаный шнурок с ключом. Ключ отпирал щиток на столбе забора (с другой стороны был точно такой же), в котором имелось два тумблера: один — чтобы контролировать напряжение, другой — чтобы открыть ворота. Тео обесточил забор и удостоверился, что ворота распахнулись.

— Пошли!

К энергостанции примыкала небольшая конюшня, защищенная металлической крышей, с поилками для лошадей и насосом. Сперва Охранники и ремонтники припали к кранам сами, утолили жажду, умылись, смочили жесткие от пыли волосы. Потом Рей с Финном остались заниматься лошадьми и мулами, а Охранники зашагали к бункеру. Тео снова вытащил ключ и открыл люк.

Охранников встретили порыв холодного воздуха и гул механических вентиляторов. Питер почувствовал озноб. Одинокая лампа в сетчатом плафоне освещала металлическую лестницу, по которой они спустились на подземный этаж к второму люку, оказавшемуся приоткрытым. За ним были диспетчерская, кухня, склады и подсобки, а в самом конце — стойла для лошадей и мулов, куда животных заводили по пандусу.

— Здесь есть кто-нибудь? — позвал Тео, ногой распахивая люк настежь.

Ответа не последовало.

— По-моему… — начала Алиша.

— Знаю, — перебил Тео, — это странно.

Охранники спустились в люк. На столе посреди диспетчерской стояли свечи, тарелка с сухарями, банки с консервами и чугунный котелок с остатками жаркого — ужин, брошенный впопыхах как минимум сутки назад. Махнув ножом над котелком, Арло вспугнул стаю мух. Несмотря на жужжание вентиляторов, спертый воздух пах мужским потом и нагретой изоляцией. Единственными источниками света были датчики пульта управления, регистрирующие силу тока, мощность турбин и количество вырабатываемой энергии. Часы над пультом показывали без четверти семь.

— Где их черти носят?! — возбужденно проговорила Алиша. — Я что-то пропустила или вот-вот прозвенит Вечерний колокол?

Проверив склады и подсобки, Охранники убедились в том, о чем уже догадывались: на станции не было ни души. Они вышли на улицу, где, несмотря на сгущающиеся сумерки, царил зной. Рей и Финн ждали под навесом конюшни.

— Куда они подевались? — озадаченно произнес Тео.

Финн смял рубашку и, смочив водой, протирал грудь и руки.

— Пропал ящик с инструментами и мул. — Он взглянул на Рея, потом снова на Тео, точно говоря: «Есть идея». — Может, они до сих пор на турбинах. Порой Зандер допоздна задерживается.

О Зандере Филлипсе, начальнике станции, особо и сказать было нечего. Солнце, ветер и долгие часы одиночества сделали его сухарем и в прямом, и в переносном смысле. Казалось, Зандер даже разговаривать разучился: больше пяти слов из него не вытянешь.

— «Допоздна», это до какого часа?

— Не знаю, — пожал плечами Финн. — Спроси сам, когда вернется.

— А кроме Зандера кто здесь работает?

— Только Калеб.

Тео выбрался из тени конюшни и глянул на турбины. Солнце опускалось за гору: еще немного, и тень накроет всю долину, до самой гряды на дальней стороне. А тогда придется закрыть люк. Пятнадцатилетнего Калеба Джонса, совсем мальчишку, в Колонии звали Сапогом.

— Так, у них пол-ладони, — наконец объявил Тео. Все это прекрасно знали, но он решил повторить и по очереди оглядел спутников, точно желая убедиться, что его слушают и понимают. — Давайте уведем животных с улицы!

Лошадей и мулов по пандусу завели в стойла и закрыли люк на ночь. Когда управились, солнце уже село за гору. Питер оставил Арло с Алишей в диспетчерской и подошел к Тео, который стоял у ворот с биноклем и разглядывал долину. Вечерняя прохлада окатила руки и загорелую шею. Во рту опять пересохло, на зубах скрипела пропахшая лошадьми пыль.

— Сколько будем ждать?

Тео не ответил. Вопрос был чисто риторическим, пустым сотрясанием воздуха. С Калебом и Зандером что-то случилось, иначе они давно бы вернулись на станцию. Питер думал об отце, да и Тео наверняка тоже. Демо Джексон свернул с Восточного шоссе и бесследно исчез на турбинном поле. Сколько в ту ночь ждали Зандер с Калебом, прежде чем закрыть люк, махнув рукой на Демо Джексона?

Услышав шаги, Питер обернулся: из бункера к ним шла Алиша. Девушка остановилась рядом с братьями и устремила взгляд на темнеющее поле. Пару минут все трое молча наблюдали, как наступает ночь. Когда тень горы доползла до подножия дальней гряды, Алиша достала нож и вытерла о свитер.

— Не хочу напоминать… — начала она.

112